казаки

Основой полноценного культурного и социального воспроизводства, сохранения любого общества являются коллективы выживания. Рассмотрим их специфику на примере дореволюционной традиции одного из регионов – Кубани. В данном случае преимущественно будет уделено внимание традиции кубанских казаков с привлечением материалов о жизни других восточных славян региона. Что же такое коллектив выживания? Это – минимальная группа людей, могущих совместно обеспечить своё существование, пользуясь услугами посторонних в минимальной степени. Основная цель коллектива выживания – культурное и физическое самосохранение и воспроизводство. Коллектив выживания – частный случай контактной группы. Его члены лично взаимодействуют друг с другом. Такова характеристика коллектива выживания как идеального типа. На деле реальные коллективы выживания чаще всего активно сотрудничают друг с другом в рамках сетей коллективов, выполняют только часть функций, необходимых для поддержки членов коллектива.

Социально-политическая и экономическая специфика периода НЭПа на Кубани уже весьма подробно рассмотрена в работах В.Е. Щетнёва, А.В. Баранова и пр.[1]. При этом воспоминания непосредственных очевидцев кубанского НЭПа, особенно из числа простых станичников, изучены пока недостаточно. Послереволюционная жизнь до коллективизации обычно называлась старожилами «жизнь при единоличном хозяйстве». После ликвидации казачьего землевладения и передела земли по едокам собственное крестьянское хозяйство стала вести и часть иногородних, одновременно индивидуальное хозяйство ещё преобладало над коллективным.

Кубанская балачка – диалект русского языка с украинской языковой основой. Лексика балачки – как украинская, так и русская. Так же большое число слов из лексического фонда балачки характерны и для неё, и для украинских и для южнорусских говоров. Зачастую определить принадлежность балачки к русскому или украинскому языку затруднительно, во многом по причине текучести и не однородности. Поэтому принадлежность балачки определяется на основе самосознания носителей диалекта, а оно является русским. Так трактуют вопрос этничности носителей балачки такие известные диалектологи, как С.А. Мызников и О.Г. Борисова. Прибывшие в конце XVIII столетия на Кубань первые черноморские казаки были носителями ранних восточных украинских говоров. С начала до 40-х годов XIX века к ним присоединялись украинские переселенцы из Полтавской, Черниговской, Харьковской губерний, носители соответствующих местных диалектов украинского языка. В тот период в Черномории складывался черноморский диалект украинского языка, близкий к харьковскому и другим восточноукраинским диалектам. «Черноморцы говорят малороссийским языком, хорошо сохранившимся», – писал И.Д. Попка о языковой ситуации в Черномории середины XIX века.

На западе Северной Евразии традиционной формой организации общества были общины бес первобытности, организованные по территориальному принципу. Такие социальные структуры сочетали высокий уровень хозяйственного и другого развития общества со слабостью отделённых от общества государственных структур, низким уровнем бюрократизации. Общины без первобытности обычно имели компактную территорию и численность населения (1). Однако в период от поздней античности до позднего средневековья подобный уклад уступал место бюрократической государственности при сохранении реликтовых общин без первобытности, обычно – в этноконтактных зонах на периферии империй. Одно из них - казачество у восточных славян.

Менталитет жителей Кубани – Краснодарского края, является предметом частых разговоров и мифологических спекуляций разной направленности. Удивительно, но лишь недавно стали появляться достаточно взвешенные публикации. Начнём рассмотрение с кубанского казачества, представители которого первыми стали называться кубанцами, и которые были в регионе с начала его массового заселения восточными славянами и существуют и по сей день. Вот как пишет о кубанском менталитете Семён Резниченко: «Кубанскость – это промежуточность и незаконченность. Стабильная промежуточность и незаконченность. Этим кубанцы близки к украинцам. Которые так же находились в таком состоянии веками. Однако украинцы предпочли самостийность, а кубанцы – слияние с русскими. Однако слияние не полное, на уровне субэтноса с заметной спецификой. Во многом заключающейся в не полностью исчезнувших фрагментах украинскости. Был проект и отдельного кубанского народа, сочетавшего русскость и украинскость. Но и в этот проект почти никто по-настоящему не вложился. То же характерное стремление к свободе и самодостаточности, но обязательно под «зонтиком» империи. При схожем отношении к местной и региональной власти. Обязательное присутствие в своём мире необходимого вышестоящего чужого. Для кубанского менталитета характерны индивидуализм, инструментализм, консерватизм и ограниченность.